Гелио слава степанов

На башню не лезь «без башни»

Слава Степанов признаёт, что сумел попасть далеко не на все объекты, о которых мечтал.

— Пока стоит на Байконуре один из «Буранов», заброшенный, я хотел бы его пофотографировать, ведь это целая эпоха. Но меня туда не пускают. И почему-то пока не могу договориться, чтобы попасть на добычу соли.

— Ты получаешь разрешение на каждую съёмку?

— Да, у меня всё легально, ни одного замка в своей жизни я не сломал. У меня за плечами где-то тысячи четыре крыш по всему миру и везде удавалось получить разрешение. В легальности есть плюсы: можно прийти на место съёмки в любое время, подготовиться и сделать стоящий, а не случайный кадр.

Самый большой в России роторный экскаватор ЭРШРД-5250. Берёзовский угольный разрез.

 — Где проще получить разрешение: за границей или в нашей стране?

— В России, конечно, договориться о работе на крыше легче, во многом благодаря нашей ментальности. Русское авось сильно помогает: «Ты же не упадешь? Да ладно, лезь! Если что, я не видел».  

— В каких экстремальных ситуациях тебе пришлось побывать?

— В Екатеринбурге был глупейший случай. Температура воздуха минус 39 градусов. Потрясающе красивые атмосферные явления. Я залез на кран на уровень 60-го этажа, поснимал и решил зайти в будку крановщика. В этот момент мне позвонили, я снял перчатки и верхонки, а потом вышел из будки без них. Дверь захлопнулась. С голыми руками спуститься по металлической лестнице с такой высоты практически невозможно – сразу получишь ожог и такую боль, что проще дождаться МЧС. Но мне повезло, дверь удалось открыть.

Бывает, что где-нибудь на разрезе водитель БелАЗа не видит тебя, начинает сдавать назад, и я бегу от трёхсоттонной машины. Или на металлургическом комбинате начинают выпускать раскалённый металл раньше времени без сигнала, а я как раз нахожусь возле печи. Но это больше форс-мажорные ситуации, сам я никогда не рискую понапрасну.

Символ Сан-Франциско — мост Золотые ворота.

— За рубежом – в Сан-Франциско однозначно. Я был там всего три дня, но этого мне хватило, чтобы понять, что этот город предельно близок мне по психотипу. Там сочетается всё, что мне нравится: архитектура, природа, океан, погодные условия и неимоверная концентрация творческих людей. Это такой американский Санкт-Петербург.

В России, пожалуй, могу выделить Калининград и Красноярск как города, в которых просто приятно находиться. А вот Новосибирск – это просто место, где я родился и вырос.

Новосибирск-Главный зимой 2017 года.

 — Уехать отсюда не хочется?

— Тоже нет. Новосибирск – город самодостаточный: чем бы ты тут ни занимался, совсем уж тоскливо не будет. С другой стороны, я до сих пор не встречал человека, который бы по-настоящему любил Новосибирск, как, скажем, петербуржец или екатеринбуржец.

«Суматошный», «перенаселённый», «душный», и даже «бездушный» — всё это о столице Японии. Но в то же время: «логичный», «пунктуальный», «удобный», «стильный», «ультрасовременный» — и это всё тоже Токио! Огромный человеческий «муравейник», основные штрихи устройства которого лучше изучать сверху.

 — Много ли в России фотографов, которые работают в том же направлении, что и ты?

— В этой сфере нас примерно четверо: двое в Новосибирске, двое в Москве. Чтобы этим заниматься, нужно это очень сильно любить. Такая съёмка отнимает неимоверно много времени и сил. Возможно, будь я свадебным фотографом, я бы больше зарабатывал и больше спал дома.

Фото автора и Славы Степанова